Изобретение пороха и огнестрельных устройств.

Видимо, не будет преувеличением сказать, что черный порох изобретался не менее десяти раз в разные времена в разных странах. Определенно можно сказать, что он был известен еще до нашей эры. То что древние Египтяне и индусы изготовляли его еще в бронзовом веке, - предположение смелое, но небезосновательное. Так могло быть, ибо решительно ничего хитрого в изготовлении этого состава не заключалось. Селитра встречающаяся как самородное вещество, причем при нагревании выделяет кислород, и, если ее смешать с любым горючим, - оно вспыхнет, что, в свою очередь, усилит выделение кислорода и ускорит реакцию окисления. Сама селитра, как и ее свойство поддерживать горение без доступа воздуха, были известны всегда. Так что изобретен долен был быть не сам порох, а какой-то способ его применения, оправдывающий усилия по сбору селитры.

Следует еще отметить, что черный порох не является взрывчатым веществом в современном понимании, - как например, тринитротолуол. Горение пороха приобретает эффект взрыва, только если температура нарастает очень быстро, - тогда интенсивность реакции идет по экспоненте до полного освобождение всего кислорода. Но такое может происходить только в герметичном объеме. Взрывать порох научились не сразу. Долгое время его использовали для изготовления пиротехнических составов, зажигательных смесей и ракет. "Греческий огонь", - это нефть с серой и с селитрой. По крайней мере, таким был один из рецептов. Потушить такую смесь было действительно невозможно, - все приемы тушения связаны с перекрытием доступа кислорода к пламени, но селитряным составам атмосферный кислород не был нужен. Насколько можно судить по хроникам, греческий огонь производил большое моральное воздействие на противника. Если кто-то терпел от византийцев поражение, то объяснял это применением последними огнеметов. Едва ли, однако, можно предположить, что греческий огонь был каким-то образом опасен, - представить что-то более безвредное и неудобное, чем средневековая бомбарда, трудно, но византийские огнеметы явно были еще бесполезнее, так как сразу оказались вытеснены бомбардами.

Смесь из двух частей горючего и одной части селитры заливали в медную трубу и поджигали спереди, - интенсивное, вследствие поступления внутреннего кислорода, горение приводило к закипанию содержимого трубки, - получался устрашающий фонтан огня. Досягаемость этого оружия не превышала нескольких метров. Характерно, что сами греки получили эту технологию от арабов, которые продолжали применять пороховые огнеметы до 15-го века, - в том числе и ручные, однако, в отличие от греков, предпочитавших жидкие селитряные составы, сами арабы в качестве горючей составляющей использовали сухие вещества, - например, паклю.

Есть определенные указания, что порох использовали для подрыва укреплений и метания снарядов еще в античное время, - но это были частные случаи, не имевшие каких-то последствий для военного искусства. Самородную селитру было трудно находить, в некоторых регионах она встречалась только в канализации, залезать в которую желающих находилось мало. Когда селитра скапливалась в значительном количестве, находились и люди, представляющие себе, как можно ею распорядиться, но первые экземпляры ракет, пушек и бомб были скорее эффектны, чем эффективны. О случаях применения такого оружия летописцы сообщали со священным ужасом, но военные им не интересовались. По некоторым источникам, можно, например, заключить, что македонцы, во время вторжения в Индию, бывали иногда обстреляны ракетами и бомбардами, но, видимо, не понесли от них такого ущерба, что бы в серьез задаться вопросом: "А что это было?"
Более или менее систематически порох стал применяться в Китае в 7-м веке для стрельбы из мортир. Можно утверждать, что именно с 7-го века порох перестал изобретаться специально для каждого отдельного случая применения. Китайцы, арабы и византийцы могли его делать. В 11-м веке, через арабов, пушки оказались и в Европе. Характерно, что запального отверстия они еще не имели, заряд воспламенялся со ствола, - соответственно не приходилось говорить о какой-то обтюрации и точности стрельбы, - снаряд не закупоривал пороха в орудии. Но пушки уже тогда при выстреле производили значительный шум, яркую вспышку пламени и облако густого дыма, - это сочетание, помноженное на эффект внезапности, имело ошеломляющее действие на противника (свои же войска заблаговременно бывали предупреждены о запланированном выстреле из пушки и сопутствующих ему явлениях). Мелочь, - а приятно.

Применение огнестрельных устройств перестало быть случайным только в Китае с 12-го столетия и в арабских странах с 13-го столетия. Есть мнение, что арабы заимствовали эту идею у китайцев при посредничестве монголов, но это едва ли могло быть так, учитывая, что арабы эпизодически использовали примитивные пушки с 11-го века.
На 13 век приходится расцвет арабской цивилизации, за которым наступил продолжающийся до сих пор период арабского средневековья. Но в последнем приступе сознательного существования арабская цивилизация превзошла достижения античного Средиземноморья, - арабы сумели превратить огнестрельное оружие из шумной диковины в средство поражения противника на поле боя. В это время и в этом месте появились первые орудийные и ружейные стволы с запальным отверстием, первые свинцовые пули и первые предприятия по производству пороха. До этого момента порох изготовлялся только алхимиками.
В 14-м веке в Европе родился монах Бертольд Шварц, который, наконец, изобрел порох в последний раз. Если говорить серьезно, то, до середины 14-го века, весь порох в Европе был только арабского производства, Шварц же открыл европейцам способ, как можно делать порох, а главное, внятно объяснил, какая от него может быть польза. В этом плане он выполнил ту же миссию, что и Колумб, который не просто сплавал в Америку (где до него только ленивый не бывал), но еще и вернулся, причем смог объяснить где был, как туда добраться и что там есть хорошего. Делать порох, а так же самые примитивные огнестрельные устройства, было совсем просто, - это оказалось доступным удовольствием даже для варварской в тот период Европы. В течение всего лишь трех - четырех десятилетий от Испании до Московии были запущены первые мощности по производству огнестрельного оружия и пороха. Иметь его считалось престижным, тем более что с луком европейцы особо не дружили и нормальных метательных машин делать не умели.

Таким образом, история изобретения пороха делится на несколько этапов. С середины 1-го тысячелетия до н. э., до 7-го века, его время от времени изобретали в разных местах, но дальше экспериментов дело не заходило. Использовалась только природная селитра для зажигательных составов, бомб и ракет. Пушки, вероятно, изобретены еще небыли. С 7-го по 12-13-й века порох состоял на вооружении нескольких стран, причем уже применялся и для заряжения артиллерийских орудий, но селитра по прежнему использовалась самородная, а сами огнестрельные орудия, - мортиры, ракеты, огнеметы, - использовались почти исключительно в пропагандистских целях. Так же, как "Длинная Берта" и цеппелины в Первую Мировую и Фау-2 во Вторую Мировую войну немцами. Древним аналогом немцев были византийцы, - только они придавали существенное значение пропагандистскому оружию. С 12-го века в Китае, с 13-го в Северной Африке и с 14-го в Европе огнестрельному оружию стали придавать практическое значение. Селитру стали производить.

Боеприпасы к огнестрельному оружию.

Обычно порох содержал около 60% селитры и по 20% серы и древесного угля, - хотя, в смысле соотношения частей, была масса вариантов. Принципиально важной, однако, была только селитра. Сера добавлялась для воспламенения, - сама она загоралась при очень низкой температуре, уголь представлял собой только горючее. Серы в порох иногда не клали вовсе, - это всего лишь означало, что запальное отверстие придется делать шире. Иногда, серу не подмешивали в порох, а насыпали сразу на полку. Древесный уголь мог быть заменен молотым бурым углем, сушеными опилками, цветами васильков (синий порох), ватой (белый порох), нефтью (греческий огонь) и т. д. Все это, однако, делалось редко, так как древесный уголь был доступен, и мало было смысла заменять его чем-то другим. Так что, порохом определенно следует считать любую смесь селитры (окислителя) с каким-то горючим. Первоначально порох (буквально - "пыль") представлял собой мелкий порошок, "мякоть", состоящую кроме перечисленных ингредиентов, из всякого рода мусора. При выстреле не менее половины пороха вылетало из ствола несгоревшей.
Снарядом к ручному оружию служили иногда железная картечь или камни, но наиболее часто применялась круглая свинцовая пуля. Круглой она, конечно, являлась только сразу после изготовления, мягкий свинец деформировался при хранении, потом его плющили шомполом при заряжении, потом пуля деформировалась при выстреле, - в общем, вылетев из ствола, особо круглой она уже не являлась. Неправильная форма снаряда плохо сказывалась на точности стрельбы.

Петринали.

Первое ручное огнестрельное оружие, появившееся в 13-м веке на Востоке и во второй половине 14-го в Европе, представляло собой граненую болванку из мягкого железа (или круглую из меди или бронзы) высверленную изнутри. Называть такое оружие можно ручной бомбардой, петриналью (итальянское название), карабином (арабское название), ручницей (русское), кулевриной или самопалом. Я предпочитаю название "петриналь", так как на все прочие претендует различное другое оружие. Длина ствола составляла обычно около 40-50 см, при диаметре канала 13-30 мм. Соответственно, чем больше был калибр, тем дешевле оказывалась петриналь. Ближе к казне, сбоку, высверливалось запальное отверстие и приваривалась полка для затравочного пороха. С середины 15-го века полка приобрела крышечку для предохранения пороха от высыпания при переноске и заимствованный от арбалета приклад. До этого приклады петриналей были самыми разнообразными и часто неожиданного вида, - иногда петриналь клали на плечо, как базуку. Были и варианты вовсе без приклада. Вес этого оружия составлял от 4-х до 6-ти килограммов. Воспламенение заряда осуществлялось палительной свечой - пропитанной селитрой деревянной палочкой.
Заряжались петринали малого калибра круглой свинцовой пулей диаметром на 1.5 мм меньше диаметра ствола. Если канал был широким, то использовался круглый камешек, завернутый в тряпку, - специально ни кто каменную пулю не делал, просто находили примерно подходящий камень, - тряпка обеспечивала обтюрацию. Вместо камня петриналь можно было заряжать вообще всем, что стрелок находил лишним в своем хозяйстве, - использовались сломанные гвозди, медные монеты, - любой металлический мусор. Заряжение этого оружия было бы не сложным, если бы пороховая мякоть не имела привычки прилипать к стенкам ствола, - прибить ее шомполом к казне было трудно. Так что, на выстрел требовалось не менее 2-х минут. На практике, однако, петриналь в бою, обычно, не перезаряжалась. Картечью или камнями стрельба велась всего на несколько метров и пробивная сила была скромной. Лучшие петринали свинцовыми пулями пробивали доспехи, но по дистанции эффективного огня уступали арбалетам, - стрельба велась ни как не далее, чем на 15 метров.

Распространились петринали в Европе одновременно с арбалетами. Арбалет имел в разы большие скорострельность и дальность эффективной стрельбы, но петриналь имела более удобную форму, стрелять из нее было проще и стоила она дешевле, а главное, при выстреле производила громкий хлопок и вспышку пламени, - рыцарская лошадь пугалась и сбрасывала всадника. Наемники пользовались арбалетами, а горожане полюбили петринали, - нравилось им прикалываться над всякой феодальной деревенщиной, неспособной приучить лошадей к плодам технического прогресса. Но все-таки петриналь оставалась экзотикой и сколько-то заметно не потеснила лук и арбалет. Хотя случалось, что ополчения целых городов вооружались петриналями.
В конце 15-го века к петриналям стали прилаживать замки, а ствол их удлинился, - петриналь превратилась в аркебузу, но тут вскрылось новое достоинство традиционного вида петринали, - если в 14-м веке петринали, как и арбалеты могли изготавливаться в немногих крупных городах, то в 16-м веке, оборудование необходимое для производства петриналей стало доступным и для сельских мастеров. Самопалы стали делать повсеместно, как оружие ополченцев. До конца 17-го века самодельные петринали (наряду с луками) использовались казаками.

Аркебуза.

В последней четверти 15-го века в Европе появились фитильный и колесцовый замки, а в Азии в этот же период был изобретен кремневый замок. В регулярных войсках петринали стали заменяться аркебузами, - оружием весом около 3-х килограммов (первые образцы, - около 4-х), калибром 13-18 мм и стволом длиной 30-50 калибров. Обычно, 16-ти миллиметровая аркебуза выбрасывала 20-ти граммовую пулю с начальной скоростью около 300 м/с. Дальность прицельного огня составляла 20-25 метров, залпового - до 120 метров. Приблизительно такие характеристики сохраняли легкие ружья до начала 19-го века, - менялся только замок. Скорострельность в конце 15-го, начале 16-го века не превышала одного выстрела за 3 минуты, но доспехи пробивались уже на 25 метров. Более тяжелые и мощные аркебузы уже использовались с сошкой, но их было крайне мало, - порох в виде мякоти совершенно не годился для быстрого заряжения длинных стволов, - час мушкетов еще не пробил.
Аркебуза представляла собой уже вполне функциональное оружие, и если петринали использовались от случая к случаю, главным образом, с целью взятия противника на испуг, то аркебузиры обосновались в европейских армиях уже в серьез. Обычная армия начала 16-го века в Европе примерно на треть состояла из кавалерии (в том числе рыцарской), на треть из пикинеров, и на треть из легкой пехоты (алебардщиков, лучников, арбалетчиков и аркебузиров). Учитывая, что и часть всадников имела аркебузы, около 7-8% воинов были вооружены ими. В конце 16-го века огнестрельное оружие имелось уже у 30% солдат. Хотя, в этой статистике аркебузы и петринали учитываются вместе, в Польше, например, еще в 1560-х годах, петриналей было в несколько раз больше, чем аркебуз. В Западной Европе беззамковые ружья вышли из употребления в начале 16-го века, а в Восточной, только в конце 16-го, начале 17-го.

Мишенные установки "Т-Медиа"
Стойка мишенная переносная универсальная СМПУ-3	Мишенный модуль "Призма"	Установка мишенная УМ-2Э "Противник"	Мишенный модуль "Биатлон"

Замки.

Если говорить о замках, то в течение всего 16-го и львиной доли 17-го века наиболее распространенным оставался фитильный замок, - ради своей простоты и надежности. Существовали азиатский и европейский его варианты, - европейский был существенно сложнее, но компактнее и надежнее в действии. Вместо палительной свечи использовался фитиль, - вываренный в порохе жгут из тряпки. Фитиль стрелок делал сам, - как и пули с помощью формочки. Стоя, например, на часах, стрелок постоянно должен был следить за процессом тления фитиля, - раздувать его, если он начинал гаснуть, стряхивать пепел, поправлять фитиль в губках курка, - время пролетало незаметно. Крышечка полки, обычно, открывалась просто пальцем, так как скорострельность была совсем низкой, вводить здесь автоматизацию не мело смысла. В кремневых и колесцовых замках крышечка была автоматической.
Здесь надо сказать, что первые замки для ружей были модификациями арбалетных замков. Наиболее примитивная китайско-арабско-византийско-русская конструкция имела одну пружину, - пластинку упругой стали, - и представляла собой длинную деталь качающуюся на оси. Снизу был длинный рычаг ("шорв"), когда его, преодолевая сопротивление пружины, тянули вверх, к шейке приклада, курок с фитилем опускался на полку. В арбалетном варианте он просто опускался, освобождая тетиву. Такая конструкция была проста, но не обеспечивала надежного удержания тетивы, а для тяжелых арбалетов вовсе не годилась. В Азии не придавали арбалетам большого значения и не совершенствовали конструкцию, но в Европе в 14-м веке стали применять более совершенный спусковой механизм с двумя пружинами. Первая по-прежнему создавала нагрузку на спусковой крючок, но уже символическую. Спусковой крючок освобождал деталь державшую вторую пружину, которая выдергивала щеколду тетивы. В фитильном варианте, вторая пружина прижимала курок с фитилем к полке. "Азиатский" замок появился в России не напрямую из Азии, а из Новгорода и Пскова, где до этого производили арбалеты азиатской конструкции. Примитивный фитильный замок был не надежен в действии, сильно удлинял оружие и требовал большого усилия при спуске, но в самой Азии его совершенствовать не стали, так как имелся уже кремневый замок.

Действительно, в Азии в этот период существовал уже и кремневый замок, - при взведении курка огниво (совмещавшее функции крышки полки) поднималось, а кремень (серный колчедан) отводился для удара. Около 1500-го года арабский (на самом деле - турецкий) замок появился в Испании, но серийное производство кремневых замков в Европе было налажено только в конце 17-го века. Европейский вариант был куда более тяжелым, громоздким и сложным чем арабский, но осечки давал существенно реже, - одну на 7- 15 выстрелов, а к концу 18-го века даже одну на 40 выстрелов. Арабский замок осекался один раз на 3-5 выстрелов, зато его легко можно было превратить в фитильный, - только надо было вставить фитиль вместо кремня. Сам кремень надо было менять после 30-ти выстрелов.

Более популярным в Европе 16-го 17-го веков был колесцовый замок (единственное полезное изобретение Леонардо да Винчи). В нем ни что и не почему не било, - огонь извлекался трением. Несколькими оборотами ключа взводилось специальное рубчатое колесико, - вращающееся огниво. При нажатии на спуск колесико начинало вращаться высекая искры из кремня. Колесцовый замок почти не давал осечек, но его механизм был чувствителен к засорению пороховой гарью и осколками кремня, - не более, чем через 30 выстрелов он отказывал. Привести его в рабочее состояние снова стрелок мог собственными силами только если был часовщиком по жизни. Колесцовый замок был намного дороже кремневого, но служил параллельно с ним до середины 18-го века, пока надежность кремневого замка не возросла достаточно. Колесцовый замок имел закрытый механизм и допускал выстрелы при сильном ветре. Однако, в 16-м веке колесцовое оружие могли позволить себе только аристократы.
В Азии колесцовый замок совершенно не производился, так как включал некоторые конструктивные элементы незнакомые арабам 13-го века. Сами турки не были затронуты восточным средневековьем, но турки занимались только войной, производством же занимались арабские мастера, которым в 16-м веке мысль о возможности совершенствования технологий уже показалась бы, мягко говоря, странной.

Для полноты картины, можно упомянуть терочный замок, появившийся одновременно с фитильным в Европе в конце 15-го века. Над полкой укреплялся кремень и подвижное рубчатое огниво. Для выстрела нужно было за специальную ручку сильно дернуть огниво на себя, - оно скользило по пазу и терлось о кремень. Пружин замок не имел. Собственно, это и было обычное хозяйственное огниво укрепленное над полкой. Известны единичные экземпляры оружия с таким замком.

Пищаль.

В России эволюция огнестрельного оружия пошла несколько иначе. Петринали не были сколько-то популярны. С конца 15-го, и в течение всего 16-го века оружием русских стрелков была пищаль. Пищалями ("дудками") на Руси называли любое длинноствольное оружие, независимо от калибра и назначения, в том числе и артиллерийские орудия, но в данном случае, имеется в виду русский аналог аркебузы. Пищали имели массивный железный ствол грубой работы и самый примитивный, азиатского типа фитильный замок, состоявший всего из одной подвижной и одной упругой деталей, - но замок был обязательно. Собственно, в России, как и в азиатских странах беззамковые ружья просто переделали, дооборудовав замками. Азиатский замок стоил дешево и мог быть установлен на уже готовую петриналь, - если она того стоила. В сравнении с аркебузой пищаль была мощным оружием, при весе около 8-ми килограммов, она имела ствол калибром 18-20 мм и длиной порядка 40 калибров. Заряд пороха закладывался основательный, так что доспехи пробивались на дистанции втрое большей, чем из аркебузы. Прицельных приспособлений, как и у большинства аркебуз, не имелось. Вероятно, залповый огонь мог вестись до 200 метров, однако, русские уставы предусматривали только стрельбу на расстояние не более 50 метров. К пищали, за ее большим весом, обязательно полагалась подпорка в виде бердыша. Русские пищали тысячами экспортировались в Иран (в 16-м веке Соединенные Штаты Америки еще не существовали, так что протесты в связи с этими поставками поступали только из Турции). Заряжать пищаль пороховой мякотью было не легко.

Концентрация огнестрельного оружия в России в 16-м веке была той же, что и в Европе - несколько процентов в начале и около трети - в конце. Но в русской армии кавалерия составляла тогда до 70% (типа, а расстояния-то какие?), так что к середине века почти вся пехота оказалась вооруженной пищалями. Кроме пеших стрельцов существовали и конные, - стременные стрельцы - драгуны. Эти были вооружены фитильными аркебузами русской работы, - ствол европейский, замок азиатский (но назывались они тоже пищалями, - "завесными пищалями", так как имели ремень для переноски), кроме стрельцов русскую пехоту составляли еще "городовые" (то есть иногородние, не московские) казаки. Эти товарищи не имели привилегий стрельцов, не получали казенного оружия и жалования, так что вооружены бывали обычно луками, но ближе к концу 16-го века, все чаще аркебузами и пищалями.

Огнестрельное оружие азиатского производства.

Наиболее законченный вид имели азиатские (главным образом турецкие) аркебузы с фитильным, а чаще кремневым замком. Они были легче и меньше калибром, чем европейские образцы, обычно, при весе 2.7 кг имели калибр 13 мм и ствол в 50 калибров. Азиатские войска почти сплошь состояли из кавалерии, так что и ружья проектировались удобными для всадника. У янычар аркебузы были фитильными (с европейского типа фитильным замком) несколько увеличенного калибра - до 16 миллиметров. Регулярная турецкая армия перевооружилась кремневым оружием только в 60-х годах 17-го века. Другие, более тяжелые ружья в Азии не употреблялись до начала 19-го века.

Вообще, распространение огнестрельного оружия в Азии и Африке было неравномерным. В Китае ему, например, не придавали большого значения. Вообще, прогрессу в военной области способствуют постоянные войны (что имело место в Европе), а весь Китай составлял одну централизованную империю. Пограничные столкновения с варварами и крестьянские войны носили эпизодический характер. Успех или неудача в подобных компаниях не зависели от вооружения армии, а только от организации государственного управления. Аналогичной была ситуация и в Индии. В Северной Африке и Иране по разным причинам цивилизация откатилась на очень низкую ступень. Оружейное производство развивалось только в Турции и только до тех пор, пока возможности технологий арабской цивилизации не были исчерпаны. В Японии огнестрельное оружие самых совершенных по тем временам видов стало активно употребляться в 16-м веке, так как там-то войны в то время шли непрерывно. В Китае, однако, кремневый замок не был известен до 19-го века, и японцы, соответственно, не могли получить эту технологию иначе, чем из Европы.

Особенностью азиатского оружейного производства было то, что стволы делались из дамаска (упругой стали), который в Европе стали применять для этого только в начале 17-го века и только для самых дорогих охотничьих ружей. Это позволяло азиатам делать свои ружья легче и прочнее. Военные ружья в Европе делались с дамасковыми стволами только если были нарезными.
Ствол гладкого кремневого ружья делался из самого мягкого железа, - типа того, из которого изготавливают гвозди. Так делали специально, - что бы свести к минимуму вероятность разрыва при выстреле. Обработка внутренней поверхности по теперешним стандартам была варварской, - но лучше не могли.

Индийское оружие 15-го и начала 16-го веков было очень похоже на европейское оружие той эпохи. Португальские путешественники отмечали, что ружья и пушки индусов совершенно такие же, как и в Европе. Позже, однако, индусы стали производить оружие азиатского (турецкого) образца.
Китайцы с самого начала последовательно предпочитали оружие по тяжелее - крепостные ружья и мушкеты. Пистолеты в Китае, например, совсем не производились, а аркебузы - в небольшом количестве.

Гранулированный порох.

В первой четверти 16-го века был сделан ряд важных изобретений. Порох научились очищать, гранулировать (зернить) и шлифовать. Ранее уже предпринимались попытки лепить из мякоти комки, но комки горели неравномерно и непредсказуемо, такой вид пороха годился для пушек, но не для ружей. Зерна допускали более быстрое и удобное заряжение, так как мякоть прилипала к шероховатым стенкам ствола, покрытым к тому же слоем грязи из ржавчины (окалины), несгоревших остатков пороха и частичек свинца (с этой напастью боролись путем чистки стволов абразивом из кирпичной пудры, отчего внутренняя поверхность ствола портилась еще больше, а калибр постепенно увеличивался, - но хоть пулю можно было забить). Зерна же благополучно катились к казне. Отпала необходимость некоторое время энергично орудовать шомполом соскребая заряд со стенок и прибивая его к запалу.

Кроме этого, в процессе шлифовки (трением друг о друга), поверхность зерен упрочнялась и приобретала водоотталкивающие свойства. Речь, конечно, шла не о жидкой воде, а об атмосферной влаге. Порох в виде мякоти был страшно гигроскопичен, - при каждом удобном случае солдат должен был сушить его на солнце или прокаливать. Но и в этом случае, порох в виде мякоти портился за 3 года необратимо. Зернистый порох мог храниться на арсеналах до 60 лет.

Технология эта распространилась по всему интересующемуся порохом миру почти мгновенно, но вот внедрение ее шло не так скоро, - зерненный шлифованный ("жемчужный") порох дорого стоил. До середины 17-го века его производили преимущественно государственные арсеналы. Не только ополченцы, но и наемники, часто продолжали использовать пороховую мякоть, которую, к тому же можно было производить и кустарно (только серу надо было купить, производство же селитры к 17-му веку было налажено повсеместно). Только с распространением регулярных армий в конце 17-го века зерненный порох полностью вытеснил мякоть, хотя казаки еще в 18-м веке часто использовали порох кустарного изготовления. Гранулированный порох за счет очистки и лучших условий горения был в полтора - два раза мощнее мякоти. Это было наиболее актуально для пушек, а они, как раз, почти только государственными и были.

Бумажный патрон.

Практически одновременно, около 1530-го года, в Испании появился и был успешно применен дульный унитарный патрон из бумаги. В бумажный цилиндр вклеивалась пуля и насыпался порох. До этого пули и пыжи стрелок носил в сумке, а порох в роге или в зарядцах. Последнее было удобнее, так как насыпать из рога точное количество пороха было трудно. Главное дело, был риск лишнего насыпать. При заряжении стрелок из рога насыпал порох на полку и в ствол, затем забивал в ствол пыж, потом пулю, потом - еще один пыж. Первый пыж обеспечивал обтюрацию и предохранял порох от высыпания. Второй - пулю от выпадения. Имея бумажный патрон, надо было надкусить его, высыпать часть пороха на полку, остальное в ствол, затем, забить в ствол пулю вместе с бумагой. По этому, кстати, из кремневого или фитильного оружия нельзя было выстрелить вверх, вниз, или при сильном ветре (например, на скаку). При нажатии на спусковой крючок, полка открывалась, и порох мог быть сдут с нее или просыпаться под действием гравитации. Патроны стрелок клеил сам.

Применен патрон был имперцами (Испания и Германия в тот момент находились в унии и вместе с уймой других стран составляли Священную Римскую Империю австрийских Габсбургов). Однако, потом инициатива увяла. Второй раз заставить мушкетеров покупать бумагу и клеить патроны сумел только Густав-Адольф в начале 17-го века. Но окончательно вытеснить в армиях другие формы заряжения бумажный патрон смог только в конце 17-го века. Но это, - в Европе. В американских колониях, где бумага не производилась, рог с порохом служил для заряжения еще на протяжении всего 18-го века. В России Бумажный патрон был введен только Петром Первым, а до этого, с конца 15-го века использовались зарядцы. В Турции бумажный патрон появился в 19-м веке, но короткие и легкие турецкие ружья и так было заряжать не сложно. Прилипшая к пуле бумага точности стрельбы ни коим образом не способствовала.

Мушкетон.

В тот же период появился и такой снаряд, как дробь. До этого ружья иногда заряжались рубленым свинцом или рублеными гвоздями. Или мелкими камешками. С начала 16-го века куски свинца стали обкатывать, а затем и отливать выливая расплавленный металл в воду со специальных дроболитных башен. Капельки свинца в полете приобретали сферическую форму. Круглая дробь давала лучшую кучность и меньше теряла скорость в полете. Стали применять и пушечную картечь из свинцовых пуль. Находкой оказалась ружейная картечь для охотников, - из лука или арбалета ни как невозможно было укакошить сразу несколько мелких птиц разом. Военные отнеслись к этому изобретению прохладнее. Для обычных военных ружей картечь применялась крайне редко. Однако, в военных целях было разработано специальное ружье для стрельбы картечью - мушкетон. Мушкетон имел калибр 25 мм и ствол длиной 18 калибров и выбрасывал от 5-ти до 12-ти картечин диаметром 6-8 миллиметров с начальной скоростью порядка 250 м/с.

Мушкетон представлял собой оружие чисто кавалерийское и, по этому, имел сначала колесцовый, а затем кремневый замок. Стрельба велась обычно не далее 10 метров, но картечины были опасны до 30 метров. В России мушкетоны появились только с петровского времени, а в Азии вовсе не употреблялись. В Европе же, мушкетонами до конца 18-го века вооружалась половина кавалеристов, кроме драгун.

Характерной чертой мушкетона был раструб на стволе, - деталь сильно поражавшая воображение рисовальщиков. Ни какого отношения к увеличению разлета картечи раструб не имел, он только облегчал заряжение, которое оказывалось более хлопотным, чем у пулевых ружей. Стрелок высыпал в ствол порох из одного зарядца, загонял пыж, высыпал дробь из другого зарядца, и загонял второй пыж. Были и двусторонние зарядцы с перегородкой внутри, содержавшие с одного конца порох, с другого - дробь. Но бумажный патрон для мушкетонов не применялся. Шомпол к мушкетону носился отдельно. Скорострельность и была такой же, как и у аркебузы. Весил мушкетон не более 3-х килограммов. В середине 18-го века раструб стали сплющивать по вертикали, что позволило применить к мушкетону прицельные приспособления, - совершенно, кстати, излишний для этого оружия элемент конструкции.

Пистолет.

Кроме аркебуз и мушкетонов с начала 16-го века кавалерия стала вооружаться пистолетами. Попытки сделать огнестрельное оружие для одной руки имели место еще в конце 15-го века, но до появления колесцового замка на Западе и кремневого на Востоке ни чего путного в этом плане изобразить не получалось. Европейские военные пистолеты имели калибр 17-20 мм и ствол длиной 13-15 калибров, вес их достигал 1.7-2-х килограммов. Из-за малой надежности пистолеты существовали только парами. Начальная скорость пули иногда составляла всего 100 м/с. Рассеивание пуль не позволяло прицельно стрелять далее нескольких метров, убойная же сила была достаточна только до 30 метров. Пробивная сила была очень незначительна, - не только кираса, но и лобная кость иногда служила непреодолимой преградой. Это надо было учитывать при попытках суицида. Азиатские пистолеты имели меньший калибр - 10-13 мм и весили не более килограмма. Прицельность была несколько лучше, только пуля становилась неопасна уже на 20 метров. Пистолеты иногда бывали двуствольными, но массово на вооружение кавалерии (и то элитных подразделений) двуствольные пистолеты стали поступать только в конце 18-го века.

У некоторых образцов пистолетов длина ствола доходила до 30 калибров. Скорее такое оружие стоит рассматривать как аркебузу без приклада. Баллистические качества и вес таких пистолетов так же соответствовали показателям аркебуз. Однако, практическая точность стрельбы оказывалась ниже всякой критики. В современном самозарядном оружии отклоняющий ствол импульс отдачи возникает только когда пуля уже вылетит. В дульнозарядном пистолете отдача начинала отклонять ствол сразу, как только пуля начинала двигаться в стволе, а двигалась она долго. Учитывая, что импульс отдачи был не маленький (где-то 75% от отдачи охотничьего ружья 12-го калибра), едва ли такой пистолет можно было бы удержать одной рукой. Скорее в таких условиях, можно было ожидать, что, пока пуля доползет до дульного среза, ствол уже будет смотреть вверх почти вертикально.

Мушкет.

Другим, кроме бумажного патрона, изобретением имперской военной мысли в начале 16-го века стал мушкет. Мушкет представлял собой ту же аркебузу, только удвоенных габаритов. Ствол калибром 22 мм и длиной 70 калибров выбрасывал пулю весом 55 граммов с начальной скоростью свыше 500 м/с. С технической точки зрения производство мушкетов было связано только с получением гранулированного пороха, без которого столь длинный ствол невозможно было бы зарядить, и улучшением технологий металлообработки, без которых столь длинный ствол не возможно было бы изготовить. Прообразом мушкета служило некоторое количество крупных аркебуз имевших хождение с конца 15-го века, от них мушкет заимствовал сошку и второй номер расчета, но благодаря значительному увеличению дульной энергии мушкет приобрел совершенно новые тактические свойства. Дальность залповой стрельбы достигала 200, а по некоторым уставам даже 240 метров, причем на всем этом расстоянии мушкет пробивал доспехи. Так что, если из аркебуз редко стреляли залпами на большую дистанцию, так как эффективность их выстрела с расстоянием падала, то из мушкетов можно было результативно стрелять по площади, кто бы на этой площади не находился. Пуля из мушкета останавливала рыцарскую лошадь, как будто та налетала на стену. Впервые мушкеты были применены в битве при Павии, причем заслужили высшую оценку, - очевидцы рассказывали о них небылицы (например, будто пуля пробивает трех лошадей), а летописцы саму битву объявили выигранной за счет применения мушкетов (что, конечно, было не правдой). Прицельные приспособления мушкет часто имел, дальность одиночной стрельбы составляла до 35 метров, а заряжение с применением гранулированного пороха требовало 2-х минут. В 17-м веке, используя бумажный патрон, лучший стрелок войска Густава-Адольфа зарядил мушкет за 50 секунд.

Второй номер расчета мушкет обычно имел только в 16-м веке, в начале 17-го шведы упразднили подпорку, во второй половине этого века подпорка перестала употребляться и другими народами. Вес мушкета постепенно уменьшался с 8 килограммов в начале 16-го века, до 6-ти в конце 17 века. С начала 17-го века стали появляться мушкеты уменьшенного калибра 20 и даже 17.5 мм, но до середины 18-го века применялись преимущественно 20-22 миллиметровые. С конца 17-го века мушкет получил кремневый замок и штык и превратился в фузею.

Русская армия перевооружилась мушкетами европейского образца в начале 17-го века. В Азии мушкеты употреблялись только японцами, - но в самой Японии их не делали. Очень популярны мушкеты были у пиратов и вообще у моряков, - стреляли они вдвое дальше аркебуз, что было важно при перестрелке между кораблями, а главное, мушкетные пули проламывала дюймовые доски, - укрыться от них за фальшбортом было невозможно. Кремневый мушкет без штыка стал любимым оружием как буров, так и чернокожих африканцев (такие ружья назывались "длинными голландцами"). Преимущества такого оружия при встрече с крупным зверем были очевидны, - стрельнул, и все ясно. Лев - не кирасирская лошадь, его такая пуля просто сносила. Украинские сердюки вооружались мушкетами особой конструкции, - ствол был от русского мушкета, а приклад и замок от турецкой аркебузы.
Особо следует отметить китайские мушкеты. Появилось это оружие у китайцев так же в начале 16-го века и представляло собой несколько уменьшенное для транспортабельности крепостное ружье для стрельбы картечью. Калибр китайских мушкетов составлял 26-30 миллиметров, длина ствола превышала 50 калибров и дульной энергией они не уступали европейским образцам. Выбрасывал такой мушкет до 80 граммов картечи. Поскольку ее разлет компенсировал неточность полета каждой картечины, прицельная стрельба могла вестись до 70 метров, а залповая - до 200 метров. Такие ружья были полезны китайским солдатам для отпугивания кочевников и разгона мятежных толп.

Весил китайский мушкет 6-7 килограммов, обслуживался одним человеком и имел фитильный замок. Производство кремневых в Китае так и не освоили.

Винтовка.

Наконец, в начале 16-го века в Германии были изобретены спиральные нарезы в столе. В самом конце 15-го века в стволе стали делать прямые нарезы. К мысли этой пришли потому, что пуля меньшая по калибру, чем ствол, болталась в нем и вылетала под углом к его оси, но зарядить ружье точно соответствующей по калибру пулей мешал нагар. Так вот, возникла мысль сделать в стенках ствола углубления, чтобы нагар собирался туда, тогда пулю удавалось забить плотно. Точность стрельбы при этом действительно возрастала значительно, но скоро обнаружилось, что если нарезы сделают пол оборота по спирали, то точность возрастет в разы. Открытие это было сенсационным, однако, пользы от него сначала было мало, - мягкое железо не годилось как материал для нарезного ствола. Нарезы моментально срезались пулей или стирались при чистке и заряжении. Требовался материал сочетавший твердость с упругостью, каковым в то время был только дамаск. Но более или менее приличный ствольный дамаск в Европе появился только в начале 17-го века и в ничтожных количествах. К середине 17-го века дамасковые стволы имели дорогие охотничьи ружья. Только к концу века кое-где у военных стали появляться европейской работы винтовки, первыми их ввели на частичное вооружение (1-2 на сто солдат) в Бранденбурге (будущей Пруссии), в начале 18-го века так же поступили и в Швеции. К концу века стало уже обычным вооружать всех винтовками унтерофицеров, в России это было сделано только в 1805-м году, хотя еще при Петре была выпущена небольшая партия штуцеров (но со стволом всего 35 см длиной). В целом, даже к концу 18-го века винтовки имели не более 5% солдат, да и то в элитных частях и не во всех странах. Подразделений штуцерных стрелков ни где не имелось. С другой стороны, еще в 1606 году польским шляхтичам было разрешено экипироваться турецкими винтовками.

В Азии (то есть в Турции) сама идея спиральных нарезов появилась позже, проникнув из Европы. Но внедрение ее, как раз, препятствий не встретило. В начале 17-го века винтовки уже встречались в заметном количестве, а в середине уже существенно потеснили гладкие ружья. В 18-м веке турецкие войска почти сплошь были вооружены винтовками, исключение составляли янычары, так как для регулярных войск были в то время более актуальными такие качества оружия, как скорострельность и дульная энергия. На поле боя, обычно, одна толпа в упор стреляла в другую, - зачем здесь точность? Но и у янычар было много винтовок для прицельной стрельбы.

Европейская винтовка конца 18-го века имела обычно калибр 17 мм и ствол длиной 27 калибров и весила 3.5 кг. Начальная скорость пули составляла всего около 250 м/с. Если у гладких ружей дальность как одиночной, так и залповой стрельбы была ограничена отклонением пули (типа, за 200 метров, не только отдельный человек, но и целый полк становился малоразмерной целью, которую невозможно было поразить даже залпом), то и у самых первых винтовок рассеяние снарядов было приемлемым для прицельной стрельбы на 150 метров, - впятеро дальше, чем у ружья. Ранее, такой точностью обладал только арбалет, но у него малая скорость снаряда и большое его падение ограничивали дальность прицельной стрельбы всего 70 метрами. У винтовки описанной выше, пуля "летела слишком долго" на дистанцию в 200 метров, но "падала слишком низко" уже на 100 метрах (у "Петровского штуцера" - на 80 метрах).

Таким образом стрельба могла вестись прицельно на 100 метров, а залпами на 200 метров, из чего уже видно, что в бою "толпа на толпу" винтовка преимуществ не давала. Это было оружие либо для индивидуального боя, либо для боевой снайперской стрельбы. Их и не имело смысла выдавать все солдатам, тем более, что убойная сила на 200 метров у винтовки была сомнительная. Доспехи пробивались только на 20 метров максимум. Как элитное оружие, европейские винтовки до середины 18-го века делались с колесцовым замком. Стволы были короткими, как для упрощения заряжения, так и для упрощения изготовления. Главное, из-за большого падения снаряда кучность у винтовки все равно оказывалась избыточной. К винтовке (кроме кавалерийских образцов) прилагался очень длинный отъемный штык, для компенсации краткости ствола. К "Петровскому штуцеру" (которому и это не помогло бы) прилагался облегченный бердыш. Понятно, все винтовки имели прицельные приспособления.
Азиатские винтовки весили менее 3-х килограммов имели обычно калибр 13 мм и ствол длиной 45-50 калибров, а иногда даже до 70 калибров (в Европе в 17-м веке делали ружья не хуже, - только не для солдат). На прицельной дистанции из них можно было уже попадать не просто в человека, а специально, например, в голову. За счет того, что пуля разгонялась до 300 м/с и больше, били они, несмотря на меньший калибр, на те же 100 - 150 метров. Небольшая отдача и меньший снос пули ветром так же способствовали точности стрельбы. Однако, доспехи из такого оружия пробивались только в упор, а далее 150 метров пули были не очень опасны и для небронированных людей. Как и все азиатские ружья, винтовки имели такие узнаваемые детали, как узкий приклад (нельзя было опереться щекой, да и бить неудобно), спуск кнопкой, вместо крючка (не требовалась предохранительная скоба), и миниатюрный, но ненадежный, азиатский кремневый замок. Штыка ни когда не было.

Для заряжения винтовок бумажный патрон не применялся. Порох (понятно, самый лучший, чтобы свести к минимуму загрязнение ствола) насыпался из зарядца, причем, затравочный порох на несколько выстрелов носился в отдельном зарядце, - количество пороха в стволе должно было быть точным, иначе страдала меткость стрельбы. Затем, из сумки извлекалась пуля "с пластырем", то есть обернутая промасленной тряпкой, что так же служило для уменьшения загрязнения и засвинцовывания ствола. Пуля укладывалась на дульный срез, затем стрелок брал в одну руку шомпол, а в другую деревянный молоток и заколачивал ее в ствол. Что бы она не ушла слишком глубоко и не повредила зерна, шомпол имел утолщение. Опытный стрелок мог делать не более одного выстрела в минуту или полторы. Но и гладкие ружья, без применения бумажного патрона заряжались не быстрее, если не медленнее. Отставание винтовки в скорострельности наметилось только в 18-м веке, когда стали считать важным быстрое заряжение.

Конструирование винтовок породило новую проблему. В винтовку оказывалось невозможным закладывать много пороха. При воспламенении заряда, скорость выделения кислорода была пропорциональна температуре, а температура, в свою очередь, росла по мере поступления кислорода. В гладком ружье, где пуля крепилась в стволе чисто символически, газы при самом малом давлении начинали ее сдвигать к дульному срезу, - газы расширялись и температура не росла. Порох горел медленно. Собственно, в пистолеты из-за этого приходилось закладывать вчетверо больше пороха, чем его было нужно для такой энергии выстрела, - что бы хоть часть сгорела раньше, чем пуля вылетит из ствола. Выстрел из пистолета звучал не как хлопок, а как гулкое шипение, - пуля вылетала, и остатки пороха вспыхивали в стволе. Позже, для пистолетов стали делать особый порох, но это не вполне решало проблему. В мушкетах порох сгорал хорошо, - медленно и полно, но в пушках он почти взрывался, - прежде чем газам удавалось сдвинуть массивный снаряд, температура подскакивала, провоцируя резкое выделение кислорода из селитры и стремительное сгорание топлива. Пушки ни каких шипящих звуков не издавали, зато взрывались систематически.
Ружья, впрочем, тоже взрывались, если, например, при хранении пуля "прирастала" к грязной внутренней поверхности ствола. В винтовке же пуля "прирастала" по определению, - в нарезы ее вколачивали молотком. В результате, нарезной ствол при той же дульной энергии должен был быть втрое массивнее гладкого. Это была еще одна причина, по которой использование для их изготовления железа было нецелесообразно.

Винтовки 16-го 18-го веков имели решительное преимущество над гладкими ружьями в точности, но не в дальности эффективного огня. Но это преимущество чаще всего оказывалось несущественным с практической точки зрения. Только в середине 19-го века, за счет, главным образом, принципиально иных пуль, винтовки стали эффективным оружием на втрое большей дистанции, чем гладкие ружья и смогли вытеснить последние.

Крепостное ружье.

Еще с начала 15-го века кроме носимых ружей стали употребляться и крепостные. Этот вид ружей с двумя номерами расчета и необходимостью использования сошки употреблялся до конца 19-го века для обороны крепостей. В России такое оружие называлось "гаковницами" или "затинными пищалями". Уже из названий ясно, что это оружие имело крюк (гак), которым цеплялось за внешнюю поверхность стены (тына). При выстреле крюк принимал на себя отдачу, - а принимать было что, - калибр крепостных ружей достигал 20 - 30 мм, при длине ствола до 120 калибров. Крепостные ружья занимали положение среднее между ручным оружием и артиллерией.

В 15-м, начале 16-го века на Руси и в Польше были популярны крепостные ружья калибром 30 мм и со стволом длиной 50 калибров. В большую толпу врагов стрельнуть из такого можно было с 300 метров, плюс еще метров на 100 действовала картечь. Большую проблему составляло, однако, заряжение, - пороховая мякоть лезть на глубину полутора метров не желала. Вследствие этого крепостные ружья той эпохи часто приспосабливались для заряжения с казны, - но в таком виде они все равно заряжались медленно, но еще к тому же становились дороги и опасны. Весила такая пищаль до 40 килограммов. Замка не имела, - да и зачем? К концу 16-го века интерес к крепостным ружьям на Руси пропал. Единственный случай возвращения к этой идее имел место в середине 19-го века.

В Азии, от Турции до Китая, напротив, крепостным ружьям уделяли много внимания с конца 16-го до начала 19-го века. Азиатские крепостные ружья (почти сплошь фитильные) имели совершенно фантастические стволы, - до 3.3 метра в длину. Но это, конечно, - на рекорд. В военных целях делались нарезные ружья калибром 20 мм, длиной ствола 110 калибров и весом 25-30 кг. Из таких можно было стрелять на 300 метров прицельно. Для перезаряжения, вероятно, с противником заключалось перемирие. Все азиатские ружья заряжались только со ствола. Другим вариантом азиатского крепостного ружья было гладкое - для стрельбы картечью. Калибр был от 26 до 30 мм, а ствол 60-80 калибров. Такое ружье выбрасывало меньше картечи, чем фальконет, но картечь летела кучнее и дальше. Дальность стрельбы достигала 150 метров, но заряжение так же было страшно медленным. Такие ружья имели большой раструб и весили не более 20 кг. За счет распространенности мощных крепостных ружей в азиатских странах существенно меньше использовались фальконеты.

Европейские крепостные ружья были короче и калибр имели не более 25 мм в смысле дульной энергии они мало отличались от мушкетов. Ствол был не длиннее 1.7 метра. Часто на одном станке объединялись по три ствола, так что бы вес системы составлял те же 30-40 кг. Заряжение с казенной части было не редким, а вот нарезные стволы не употреблялись. В 18-м веке европейские крепостные ружья имели кремневые замки. Распространенность крепостных ружей в Европе была не велика, так как при стрельбе пулями они мало превосходили мушкеты, а при стрельбе картечью не могли конкурировать с фальконетами. Ценными тактическими возможностями, присущими азиатским крепостным ружьям, европейские не обладали, но стоили дешевле и стреляли не на много реже мушкетов. В основном они использовались для стрельбы пулями по площади на дистанцию до 250 метров.

Железный шомпол.

Следующее нововведение в огнестрельном оружии появилось в начале 17-го века. Железный шомпол не то чтобы был изобретен (что здесь изобретать?), но стал систематически употребляться. Все мушкетеры имели деревянные шомпола, но командир отделения, кроме этого, носил еще железный шомпол и вывертку. Вывертка представляла собой штопор на очень длинной ручке и служила для извлечения пули из ствола, если выбросить ее выстрелом не получалось. Таким образом, подразделение имело один запасной деревянный шомпол и один железный, который не ломался. Практическое значение этого, однако, было не велико. На 10 человек все равно оставалось 9 ломких деревянных шомполов и всего один запасной, - тоже деревянный.

Препятствия же для полного перехода на железные шомпола были велики. Когда, для заряжения ружья употребляли железный шомпол, который делался из твердого, упругого железа, - что б не ломался и не гнулся, твердое железо царапало мягкий ствол и калибр ружья постепенно возрастал, - но неравномерно, больше всего в казенной части и возле дульного среза. В середине ствол имел меньший калибр. Кроме этого, растирание ствола шомполом просто грозило взрывом. Железный шомпол, к тому же, был просто дорог, - так как для него требовалось лучшее железо, он оказывался не дешевле шпаги. По этим причинам, железный шомпол полностью вытеснил деревянный только в регулярных армиях с конца 17-го века. Железный шомпол был тоньше деревянного и для него стали делать гнездо в ложе ствола.

Фузея.

В 80-х годах 17-го века в Европе развитие огнестрельного оружия вышло на новый уровень, теперь оно почти обязательно имелось у каждого солдата. Мушкет, к которому были применены штык, железный шомпол, кремневый замок и бумажный патрон, превратился в фузею, - главное оружие пехоты. В кавалерии продолжали служить аркебузы, пистолеты и мушкетоны, к которым так же стал применяться вместо колесцового, кремневый замок. Особенное значение внедрение кремневого замка имело для кавалерии, так как стало возможным создавать большие ее массы без привлечения собственных финансовых ресурсов аристократии. Гусаров и кирасиров стало возможным вооружать за казенный счет, а драгунам не приходилось более мучаться с крайне неподходящим для них фитильным замком. В некотором количестве в войсках появилось нарезное оружие.

Для пистолетов и аркебуз (драгунских ружей) был к этому времени принят калибр 17.7 мм, - скорее, но это имело только рекомендательную силу, - из-за использования трофейного, передельного, старого растертого и черт еще знает какого оружия, калибр ружей в лучшем случае удавалось стандартизировать (с точностью до 0.3 миллиметра) в пределах одного полка. Фузеи делались калибром чуть меньше, чем мушкеты - 20.3 мм. В России, однако, за счет использования старых мушкетных стволов и старого оборудования еще при Петре продолжали производиться фузеи калибром 22 мм. Да и не только в России. Вес, даже при наличии железного шомпола и штыка был уменьшен до 5.5 кг, при том, что ствол по прежнему имел длину 70 калибров и главные баллистические преимущества мушкета сохранились. Обычная скорость стрельбы из фузеи в сравнении с мушкетом удвоилась и достигла 1 выстрела в минуту. Из коротких драгунских ружей теперь стреляли до 2-х раз за минуту. Любопытно, что фузеи сделанные при Петре использовались линейными частями еще в войну 1812-года (вообще-то срок их службы был ограничен 40-ка годами, но Петр забыл распорядиться, сколько именно сроков должно служить ружье, - в конце концов, решено было, что три срока).

Оружие конца 18-го века.

Следующий шаг в совершенствовании оружия был сделан в середине 18-го века, главным образом, по инициативе Пруссии. Ружья стали делаться калибром 17.7 мм, а длина ствола сократилась до 60 калибров. Уменьшилась до 420 м/с и начальная скорость пули, в связи с чем прицельная дальность сократилась до 30 м, а кираса пробивалась только на 90 м, но дальность залпового огня осталась прежней - 200 м. Зато, вес ружья сократился до 4 килограммов, а скорострельность увеличилась до 1.5 выстрела в минуту. Наилучшим образом обученные стрелки давали в минуту даже до четырех залпов. Прицельных приспособлений на ружье по-прежнему часто не было, либо же они были представлены фрагментарно, - мушка без целика, или целик без мушки. Замок был усовершенствован. Улучшилось так же качество ствольного железа. В таком виде ружья составляли основу вооружения армий до 30-х, и даже до 50-х годов 19-го века. В России, однако, облегченные ружья были приняты только в 1805-ом году.

Человеческая мысль не стояла на месте, но до конца 18-го века, не считая экспериментальных образцов, только две принципиально новых модели оружия поступили на вооружение европейских народов, причем обе производились в незначительном количестве. В Австрии для вооружения пограничной стражи был принят блюксфлинт ("двойник") ружье с двумя аркебузными стволами, из которых один был нарезным. Конструкция была заимствована у дорогих охотничьих ружей. Пограничникам часто приходилось вести индивидуальный бой, для чего требовалась, по идее, и частая и точная стрельба. Предполагалось, что из гладкого ствола боец будет стрелять часто, а из нарезного - точно. На практике, "двойники" оказались слишком тяжелы и дороги, и недолго продержались на вооружении.

Другой оригинальной системой стали казнозарядные карабины Фергюссона, которыми была вооружена часть британской кавалерии во время войны за независимость в Соединенных Штатах. Заряжение с казенной части практиковалось в ружьях еще с 15-го века, в 16-м был даже прецедент использования казнозарядных аркебуз для вооружения лейб-гвардии, но оружие, заряжаемое с казенной части, по тем временам выходило слишком дорогим и недостаточно живучим, а часто и опасным для стрелка из-за прорыва пороховых газов. В карабине Фергюссона эти проблемы были в значительной степени преодолены, - канал ствола запирался с казенной части вертикальным винтом, который можно было опустить вращая пусковую скобу. После этого, в ствол с казенной части вставлялась пуля и засыпался порох. Система оказалась прочной, живучей и недорогой, не считая того, что это была винтовка. Однако, скорострельность была не намного лучшей, чем у дульнозарядных винтовок того времени, - а других преимуществ не имелось. После войны эти карабины больше не производились.

В конце 18-го века гусаров и кирасиров стали вооружать вместо пистолетов и мушкетонов драгунскими ружьями. У самих же драгун ружье получило короткий штык, что, впрочем, скорее, затруднило его ношение, чем открыло драгунам новые возможности в рукопашном бою.

Скорострельность и боекомплект.

Относительно такой характеристики огнестрельного оружия 15-го 18-го веков, как скорострельность, следует заметить, что она как правило не играла роли. Обычно мушкет делал один выстрел за сражение, реже, если бой относился к категории "исключительно ожесточенных" и длился часами, мушкет середины 17-го века делал в среднем один выстрел в час. Притом, что пушка делала в час от 6-ти, до 10-ти выстрелов. Дело было, конечно, не в том, что час требовался для заряжения мушкета, просто случай воспользоваться им представлялся редко. Когда вражеская кавалерия приближалась на дистанцию менее 200 метров, мушкетеры давали залп, но перезарядить они уже не успевали, - либо кавалерия отступала, либо начиналась рукопашная. В атаке или в обороне мушкетер имел всего один выстрел. Пушка стреляла на несколько сотен метров, соответственно в пределах ее досягаемости чаще оказывались цели.

Мушкетер 18-го столетия так же в бою, обычно, стрелял не больше раза, - при отражении атаки, либо во время атаки, непосредственно перед рукопашной. Даже знаменитые прусские мушкетеры не успевали дать более одного залпа, когда на них налетала кавалерия. По пехоте, допустим, можно было успеть стрельнуть и трижды, но тут возникали другие проблемы, - для рукопашного боя были предпочтительны глубокие построения, задействовать же свои ружья реально могли 3-4 передних ряда. Средняя же плотность войск в сражениях до начала 19-го века составляла 10 человек на метр фронта, - это средняя, а ведь кавалерия занимала больше места, да еще пушки, да еще промежутки между частями. Глубина боевых порядков составляла обычно порядка 1000 метров. В самом глубоком тылу сидел на барабане полководец, но и до его ставки часто долетали вражеские ядра и пули. Но чаще построения были менее глубокими, известно, например, что во время Полтавской битвы в Петра дважды попадали шведские снайперы, хотя пули уже не имели убойной силы, значит он со своими "птенцами" болтался где-то в 300 метрах от передовой. В носилки Карла дважды попадали русские ядра, - значит он был на расстоянии 600-800 метров от ближайшей петровской пушки. Такое скучиванье войск благоприятствовало использованию артиллерии, но не благоприятствовало применению ружей, - даже если войска были построены в несколько линий, а передняя была прорвана, то следующая за ней не могла стрелять без риска попасть по своим, - эффективная дальность составляла 200 метров, но пуля была опасна на 1000 метров и больше.

В 16-м и 17-м веке проблему плотности огня решали путем караколирования, - мушкетеры строились в глубокие колонны, между шеренгами которых оставались промежутки. Первый ряд мушкетеров давал залп и по промежуткам бежал в хвост колонны. Таким образом, плотность огня зависела не от скорострельности оружия, а от глубины караколе. Однако, в таком построении мушкетеры не были способны к отражению атак рукопашным оружием ни физически, ни психологически. Они ведь, типа, должны были стрельнуть и бежать, а не отбиваться штыками. Для стойкости в рукопашном бою желательно было, чтобы передние ряды буквально были подперты задними. Наполеон, стремившийся увеличить роль огневого боя, пытался решить эту проблему путем передачи заряженных ружей из задних рядов в передние. Но и здесь возникал непреодолимый психологический барьер, - в непосредственной близости от противника мушкетеры передних рядов вцеплялись в свои ружья мертвой хваткой и не отдавали их для заряжения назад, опасаясь, остаться безоружными. Вообще солдат расставался со своим ружьем ни чуть не охотнее, чем самурай со своим мечом.

По этим причинам, кстати, в тот период в полевой войне практически не использовались окопы, хотя изобретен этот способ укрытия был еще на рубеже 15-го - 16-го веков. Собственно, изобрел его наверняка тот, кто впервые увидел пушечное ядро скачущее по полю рикошетами. Но в окоп нельзя было засунуть ни баталию пик, ни караколе мушкетеров. Кроме того, солдат сидящий в окопе просто оказывался в невыгодной ситуации для рукопашной схватки.

Азиатский всадник с винтовкой имел еще меньше возможностей выстрелить в бою. Если же и стрелял, то для заряжения надобыло спешиться, что было возможно только в случае выхода из боя.
В 14-м и 15-м веках стрелок имел с собой 3-4 запасные пули и порох. В 16-м и 17-м веках мушкетер имел с собой 10 зарядов к мушкету. В 18-м и начале 19-го, - уже до 40-ка бумажных патронов. Но, обычно, не так много. Драгун ограничивался 20-ю патронами. Опыт Наполеоновских войн показал, что солдат с винтовкой в среднем делал столько же выстрелов, как и солдат с гладким ружьем, - заряжал он дольше, но случай выстрелить ему представлялся чаще. Соответственно и патронов ему полагалось 20-40 штук. В Азии к винтовке считали достаточным иметь порядка 18-ти выстрелов. Для сравнения, возимый боекомплект к пушке составлял около 100 выстрелов. Пистолет в 16-м и 17-м веках был обеспечен носимым боекомплектов на 4-5 выстрелов, - существовала тактика боя, когда рейтары атаковали пехоту обстреливая ее из пистолетов, потом отступали и заряжали их снова. В 18-м и 19-м веках запасных зарядов к пистолету могло не быть у солдата с собой вовсе, - случай стрельнуть из пистолета представлялся далеко не в каждом бою. Характерно, что Пьер Безухов, например, замыслив покушение на Наполеона, не озаботился запасными патронами к пистолету. К мушкетону имелось 5-10 зарядов. В 18-м веке пуль обычно изготовлялось в 200 раз больше, чем ружей.

Распространенность в разные эпохи в Европе.

Количество петриналей в первой половине 15-го века уже было значительным. Но местами, - там, где это оружие вообще использовалось. Любимы же были петринали во Фламандии, в Швейцарии, в Чехии, в Северной Италии. В этих регионах одна петриналь приходилась на сотню жителей и, соответственно, речь шла о тысячах стволов. К этому времени петринали имелись в некотором количестве и в Польше. В Московии предпочитали гаковницы и "тюфяки" (фальконеты).
В начале 16-го века, как уже упоминалось выше, почти во всех армиях несколько процентов солдат имели огнестрельное оружие, но у гражданского населения в Европе его имелось в несколько раз больше, - изначально оно было оружием городских ополчений. В России в 16-м веке пищали, напротив, были почти исключительно военным оружием.
В начале 17-го века уже от трети до половины солдат имели огнестрельное оружие, к концу века оно уже стало обязательным атрибутом воина. Но один солдат в ту эпоху приходился не более чем на 150-300 гражданских. Исключение составляли экономические гиганты, типа Швеции и Голландии.
В середине 18-го века Пруссия имела одного солдата на 30 гражданских. Во второй половине этого века армии в 2% от населения перестали быть редкостью. В начале 19-го века Франция производила по 150 тыс ружей в год, а Англия - 220 тыс, - что создавало реальные технические предпосылки для вооружения массовых армий.

Роль огнестрельного оружия в бою.

После окончания Наполеоновских войн было подсчитано, что от пуль погибло 14-15% солдат. Остальные потери были вызваны артиллерией и холодным оружием. За предшествующее этим войнам столетие ручное огнестрельное оружие не претерпело значительных изменений, так что скорее всего в начале 18-го века оно вызывало немногим меньшие потери. Допустим - 12%. Улучшения внесенные за 17-й век были велики, и, учитывая их, можно утверждать, что в начале 17-го века только 4% солдат могли поймать пулю, - остальные расставались с жизнью испытанными дедовскими способами. В начале 16-го века, вероятно, около 1% потерь вызывалось мушкетами и аркебузами. Относительно 15-го века известно, что огнестрельное оружие использовалось в боях, но о каком-то уроне нанесенным им нет сведений. В конце 14-го века пулей из петринали был убит литовский князь Гедемин. Возможно были и другие жертвы.

Таким образом складывается парадоксальная ситуация: с одной стороны, вроде бы, даже и в 19-м веке ружья наносили незначительный вред, ибо стреляли из них редко, и, почти всегда, мимо. С другой же стороны, к развитию огнестрельного оружия с 15-го века относились серьезно, на его производство тратились большие средства, даже и в 15-м веке оно присутствовало на вооружении армий и ему явно придавали большое значение. Очевидно, что его не стали бы производить просто так.
Если взять 14-й, начало 15-го века, когда производились петринали еще без прикладов и с открытой полкой калибром около 30 мм предназначенные по преимуществу для стрельбы камнями, то надо учитывать, что они еще не конкурировали с луком и арбалетом, а только дополняли их. Ну, разве, над деревянным луком такое оружие имело преимущество в действенности выстрела, - от его снаряда нельзя было ни отмахнуться мечом, ни уклониться, ни успеть закрыться щитом. Петринали такого сорта держали ради шума, дыма и огня при выстреле. Кроме шуток, заряжать их снарядом не всегда считали целесообразным, - звук, правда, получался громче, но дыму и огня оказывалось меньше. Петриналями пугали лошадей, как ранее боевых слонов факелами и горящими стрелами, - только боевого коня простым огнем не испугать было. Этот способ боя был не более экзотичен, чем установка сирен на пикировщиках и танках, что имело место во Вторую Мировую Войну. Или, чем современные шоковые гранаты. Только сейчас лошади на войну не ходят, - а тогда они составляли существенную часть военной силы в самом буквальном понимании, выполняя функции как грузовиков, так и танков, - а бегущий с поля боя танк, это, конечно, не горящий, но тоже хорошо. Кроме того, пуля могла кого-нибудь убить. Конечно, ни кто не мог рассчитывать выиграть битву одними хлопушками. Но никто и не рассчитывал, - просто с хлопушками было круче, чем без них.

Куда более распространенные петринали середины 15-го века, - с прикладом, с закрывающейся полкой, со стволом почти как у аркебузы, - уже реально конкурировали с луком и арбалетом. Как с луком, - еще понятно. Уже потому, что стрела доспехов не пробивала. Да и прочие качества лука, кроме дешевизны и скорострельности, - не вдохновляли. Тяжелый же арбалет представлял собой страшно громоздкую конструкцию, - 100х130 сантиметров, имел носимое отдельно зарядное устройство, два номера расчета, плюс еще болт застревал в плакинетах и 25 метров преодолевал за 0.3 секунды, - с трудом, но можно было успеть уклониться. Да еще он, просто, был дороже и тяжелее петринали. С другой стороны, арбалет стрелял прицельно втрое дальше аркебузы, а по площади, - вдвое дальше. Точность была несравненно лучшей, хотя, конечно, только по неподвижной мишени. И скорострельность была лучшей в несколько раз, хотя последнее качество и редко имело практическое значение на поле боя. Однако, такие положительные черты тяжелого арбалета, как скорострельность и точность стрельбы еще более были присущи легкому арбалету, с одним номером, взводимому рычагом, а не воротом. Усовершенствованная петриналь заменила тяжелые арбалеты, но легкие продолжали служить вместе с ней и в дополнение к ней. Из петринали били по бронированным целям, из арбалета - по небронированным.

Мишенные установки "Т-Медиа"
Стойка мишенная переносная универсальная СМПУ-3	Мишенный модуль "Призма"	Установка мишенная УМ-2Э "Противник"	Мишенный модуль "Биатлон"

Аркебузы и мушкеты в конце 15-го, первой половине 16-го века, представляли собой развитие петринали в направление увеличения эффективности стрельбы по бронированным целям. С начала 16-го века огнестрельное оружие уже стало играть заметную роль в сражениях. Особенно это проявилось с распространением мушкетов и пищалей. То, что от его действия погибал всего 1% воинов ни чего не значит. Едва ли действие противотанкового оружия пехоты во Вторую Мировую Войну вызывало относительно большие человеческие потери. Учитывая, что этот 1% почти полностью состоял из рыцарей, а на каждого убитого рыцаря приходилось не менее трех убитых рыцарских лошадей, становится ясно, почему получилось, что мушкеты привели к ликвидации полностью бронированной рыцарской кавалерии, как рода войск. Броня уже не спасала кавалерию, более важной стала скорость позволяющая быстро пересечь простреливаемое пространство. Хотя, роль сыграла и артиллерия, но она не могла заменить мушкетов, - пушки имели ограниченную маневренность, а успех стрельбы сильно зависел от свойств грунта и рельефа. А ведь рыцарская кавалерия оставалась главной ударной силой на протяжении всего средневековья. И ни какие швейцарские баталии на самом деле не могли изменить такого положения. Скорее победы пехоты над конницей в 14-м и 15-м веках запоминались, именно как вещь необычная.

В 17-м веке рыцарская кавалерия традиционного вида уже не существовала, но мушкетам стали придавать еще большее значение, в то время, как арбалеты и луки все более рассматривались как пережиток. На протяжении этого века, мушкетов становилось все больше, а доспехов - все меньше, хотя прямой связи между этими тенденциями не было. Стремление к увеличению подвижности войск путем отказа от пик и доспехов связано с усилением действия артиллерии. В начале 17-го века на каждого солдата убитого пулей приходилось четверо погибших от артиллерийских снарядов. По мере уменьшения роли пик, все больше тяжесть борьбы с кавалерией ложилась на мушкетеров. С другой стороны, из мушкетов стали обстреливать и пехотные баталии. В сравнении с арбалетом мушкет оказывал более сильное моральное воздействие, - от его пуль не было защиты. Было и другое явное преимущество, - пуля останавливала лошадь, а стрела, максимум, убивала. Часто, этого бывало недостаточно. Можно сказать так, мушкетов было уже столько, что для укомплектования отрядов арбалетчиков не оставалось штатов. Снятие с вооружения арбалетов и луков, в свою очередь, способствовала уменьшению роли доспехов.

В 18-м веке роль огнестрельного оружия уже не сводилась к защите пехоты от кавалерии, хотя и без выстрелов и без пик пехоте пришлось бы худо. В сражениях между пехотными полками правильно и вовремя сделанный залп позволял расстроить ряды противника и обеспечить успех штыковой атаки. Перестрелки из ружей еще не были характерны для того времени, но иногда практиковались, чего определенно не было в 16-м веке. Эти функции ружья выполняли до начала 19-го века.
Любопытно, что в конце 19-го века, возникло течение военной мысли ратующее за отмену всякого другого оружия, кроме винтовок, считалось, что винтовки настолько эффективны, что пушек уже не надо.

http://zealot.h1.ru